Достоверность, как и любой аспект Писания, вызывает много дискуссий. Как вести себя во время этих дискуссий? Что мы должны и не должны делать? Как настраивать себя на общение с другими людьми тогда, когда мы встречаем разные мнения и понимания? Мне хотелось бы сегодня поговорить именно об этом. Тема, которую я хотел бы предложить «Возможность вести диалог или спор». Как мы можем вести культурно дискуссию о разном понимании Священного Писания? Диалог или спор – в этом собственно заключается главный вопрос!
Тезис 1: Разномыслия должны быть
Апостол Павел учил, что «ибо надлежит быть и разномыслиям между вами, дабы открылись между вами искусные (1Кор. 11:19). Разномыслие (ирэссис по-гречески) означает – ереси. Это мы так тактично и скромно переводим разномыслие в данном случае, потому что действительно речь идет о разномыслиях, но Павел употребил слово «ирэсси», и, по сути дела, это слово в разных контекстах употребляется по-разному, но оно носит довольно жесткое значение. Разномыслия могут быть достаточно серьезными. Например, люди находятся в одной лодке и гребут в разные стороны. С этим надо смириться, принять, как данность. Это данность, которая предусмотрена Богом для развития, и происходит из-за глубины Слова Божия и самого Бога. Как мне кажется это очень важный тезис. Мы не должны рассматривать эти разномыслия как нечто странное, что-то такое, что случайно появилось, от чего надо по скорее избавиться, уничтожить всякие разномыслия или ереси. Священное Писание совершенно ясно говорит через апостола Павла, что появились искусные, т.е. годные, испытанные, те, которые прошли некое испытание, так собственно можно истолковать этот термин.
Разномыслия возникают из-за двух фундаментальных причин. Во-первых – это ограниченность человека. Мы как люди со своими взглядами и пониманиями. Даже совокупное человечество очень ограничено. А с другой стороны Слово Божие и сам Бог бесконечно глубокий. Иногда нам кажется, что Слово Божие что-то очень простое, мы привыкаем к этому тексту, все ясно и понятно. На самом деле если серьезно заниматься исследованием Священного Писания, размышлением над ним, то кажется, что это некая бездонная глубина, которая открывает нам не только мир, не только себя, но самое главное открывает нам Бога все больше и больше. Т.е. это не фиксированное нечто, не та истина, которая застывшая, замерзшая, как дважды два четыре и мы останавливаемся. Слово Божие носит совершенно другой характер, поскольку это фиксация Божьего само-откровения, поэтому глубина Слова Божьего, глубина самого Бога и ограниченность человека. Причем ограниченность каждого человека по-разному и обязательно, непременно будет вызывать разномыслие. Итак, люди ограничены, Бог - безграничный, и поэтому есть разномыслие.
Тезис 2: Текст Писания многослоен
Во-вторых, надо учесть очень важную особенность, что текст Писания многослоен. Это очень важная вещь, которую иногда забывают или несознательно даже отрицают. Если текст Писания многослоен, то означает, что нет одного единственного правильного значения. Хотя с середины 50-х до 70-х годов установилась традиция, особенно в американской герменевтике, что главный принцип герменевтики – это едино-значность. Т.е. истолкование - одно, применений – много. Знаменитая книга Мильтона Терри, по которой многие учились (Biblical Hermeneutics) особенно настаивает на этом принципе. Но уже со временем, с развитием герменевтики стало понятно, что Христос и Апостолы мыслили и считали совсем не так, как утверждалось в герменевтике середины ХХ века. Хотел бы привести несколько примеров. В евангелии от Иоанна автор, апостол Иоанн, приводит такой текст: Потому не могли они веровать, что, как еще сказал Исайя, «Народ сей ослепил глаза свои и окаменил сердце свое, да не видят глазами, и не уразумеют сердцем, и не обратяться, чтобы Я исцелил их». Сие сказал Исайя, когда видел славу Его и говорил о Нем (Ин.12:39-41).
Если почитать то, что говорил Исайя, то ни один герменевт, подходя с принципами герменевтики однозначности Писания, не увидит там Славы Божией в том тексте, который цитирует Иоанн. Потому что этот текст относится совсем к другому контексту, к другой ситуации. Пророк говорит: «И сказал Он: пойди и скажи этому народу: слухом услышите – и не уразумеете, и очами смотреть будете – и не увидите. Ибо огрубело сердце народа сего, и ушами с трудом слышат, и очи свои сомкнули, да не узрят очами, и не услышат ушами, и не уразумеют сердцем, и не обратяться, чтобы Я исцелил их» (Ис.6:9-10). Т.е. то, что говорил Исайя в отношении конкретной ситуации, оказывается, апостол Иоанн использовал и увидел в этом пророчестве совсем другой смысл. Он увидел Славу Иисуса Христа. Это другой слой Священного Писания.
В другом контексте можно увидеть другое значение, как например это сделал апостол евангелист Матфей. Он увидел (Исайя 7:14) пророчество о непорочном зачатии Христа. И это очень важный тезис для всего христианства и для евангелия Матфея. Если читать Исайя 7:14-16, то оттуда очень сложно вывести при использовании однозначности Писания, что выводил апостол евангелист Матфей, потому что там написано так: «Итак, Сам Господь даст вам знамение: се, Дева во чреве примет и родит Сына, и нарекут имя Ему: Эммануил. Он будет питаться молоком и медом, доколе не будет разуметь отвергать худое и избирать доброе; ибо прежде нежели этот младенец будет разуметь отвергать худое и избирать доброе, земля та, которой ты страшишься, будет оставлена обоими царями ее». В этом пророчестве не видно с первого взгляда то, что видно с точки зрения Нового Завета, и мы увидели совершенно другой слой вместе с Матфеем. Эта двусмысленность сознательно есть в Священном Писании. Например, в евангелии от Иоанна 12:32 Христос говорит: «И когда Я вознесен буду от земли, всех привлеку к Себе». Эта двусмысленность, как утверждает Гранд Оспар, сознательно заложена в словах Христа. Он вознесен будет на крест, и Он вознесен будет к Отцу. И тот и другой смысл одинаково присутствует в этом тексте. Это то, что позволяет нам более глубоко видеть Священное Писание. Таких примеров можно было бы приводить достаточно много. Например, в Деян.13:47 апостол Павел применяет к Варнаве и к себе слово из Исаии, которое относится к Мессии. Он говорит там так: «Я положил Тебя во свет язычникам, чтобы Ты был во спасение до края земли». Это слово относится совершенно ясно к мессианскому пророчеству у Исайи, но Павел использует его в отношении себя, что мы сейчас являемся теми носителями слова, которое должны донести до края земли. Т.е. если мы смотрим с такой точки зрения написания, то, оказывается, начинаем глубже понимать, что совершенно нормально, когда разные мнения и люди могут увидеть другие слои в Священном Писании. Поэтому Христос, когда уходил от земли говорил о том, что «должен прийти Дух истины, который наставит вас на всякую истину; ибо не от Себя говорить будет, но будет говорить, что услышит, и будущее возвестит вам» (Ин.16:13). Мы иногда стыдливо обходим этот текст, а ведь на самом деле это очень важное место. Здесь указывает Иисус, что придет Дух, который наставит на истину. Он откроет глубину Священного Писания. Казалось бы, что все понятно, Христос говорит совершенно ясные вещи, но вместе с тем, пока Дух Святой не открывает сердце человека к тому, чтобы понять эти вещи, человек этого не понимает. Углубляясь в духовную жизнь, человек все глубже и глубже начинает понимать те тексты, мимо которых он раньше легко проходил. Когда Дух наставляет, возвещает будущее, то это не значит, что Дух ведет нас за пределы текста. Да, Он возвещает и будущее в таком пророческом смысле, но в первую очередь мы утверждаем, что в этом тексте речь идет о возвещении той истины, которая в будущем иначе начинает раскрываться, и которая заложена в Священном Писании. Я абсолютно убежден, что когда мы окажемся во время вознесения у Господа, то вдруг обнаружим, что ведь все было предсказано, совершенно ясно, четко написано, а мы не видели. Все было написано о Христе. Пророчества совершенно ясно возвещали, что Христос не только царствующий Мессия, но и страдающий Мессия. Люди этого не видели. Они совершенно иначе истолковывали эти тексты. Свои собственные взгляды очень часто мешают увидеть глубину текста. Человек останавливается только на одном единственном понимании, но разнообразие это не есть что-то страшное, это не какое-то проклятие, это дар Божий. Разнообразие составляет Божескую красоту. Ранняя церковь не боялась иметь четыре евангелия, а не одно. В других традициях стараются уничтожить все другие версии текстов. Оставить только одно единственное понимание, один единственный текст. Я не буду говорить, где именно это происходит. Но христианство не боится того, чтобы иметь разные четыре взгляда на жизнь и служение Иисуса Христа. Ведь гораздо проще было бы иметь одну точку зрения, и тогда меньше проблем. Именно разнообразие дает нам очень важные взгляды на текст.
Тезис 3: Не навязывать, а обсуждать
Как вести дискуссию, когда есть такое разнообразие? Первый принцип в дискуссии - мы не должны навязывать, а обсуждать, и не заставлять собеседника мыслить так, как я вижу и понимаю. Мы должны хорошо понять, что богословские споры – это место, где истина не рождается, а умирает. Нет ни одного текста в Писании, который бы положительно отзывался о спорах. Все, где в Писании упоминается слово спор всегда с отрицательной коннотацией. Это нечто плохое, что ведет к чему-то нехорошему, а вместе с тем обсуждение предполагается. И вот как же спорить не споря? Как обсуждать, убегая, уходя от всяких конфликтов и споров? Мы должны это делать, но делать совершенно корректно. Во-первых, надо оценивать мнение, а не самого собеседника. У нас существует такая традиция во всех христианских движениях сразу навешивать ярлыки. Например, если я начинаю заявлять, что страдал на кресте не только Сын, но страдал и Отец, то навешивают ярлык – это ересь. В ранней церкви было такое движение, которое позже в IV и позже в веках было осуждено как ересь. Только достаточно сказать несколько слов о таком взгляде, как сразу будут тебя называть еретиком или обзывать либералом, хотя толком никто не знает, что такое либералы и все по-разному истолковывают это слово. Т.е. не ярлык нам надо навесить на человека, а оценить мнение. Мы должны согласиться, что возможно другое понимание текста. Это нам кажется не просто, а между тем это действительно так. Действительно есть различные понимания текста. Например, 1-Ин. 1:7 «Если же ходим во свете, подобно как Он во свете, то имеем общение друг с другом, и Кровь Иисуса Христа, Сына Его, очищает нас от всякого греха». С кем мы имеем общение? Есть две точки зрения. Кто-то настаивает, что мы имеем общение с Богом, потому что предыдущий текст перед этим (6 стих) говорит именно об общении с Христом и с Богом, а кто-то говорит, что имеем общение друг с другом - это значит между людьми, между участниками трапезы Господней. И то, и другое значение – правильное. Здесь нет однозначного мнения и не надо настаивать, что только так это может выглядеть или только так надо читать. Или другой пример Еф. 2:8 «Ибо благодатью вы спасены через веру, и сие не от вас, Божий дар». Что такое Божий дар? К чему он относится? Божий дар - это вера, Божий дар – это благодать, или это спасение? Экзегетика стиха конкретная, скрупулёзная. Семантическая экзегетика не даст ответа на этот вопрос. Из этого стиха не следует, что Божиим даром является вера. Из этого стиха не следует, что Божиим даром является благодать, скорее всего здесь речь идет о спасении, что Божий дар – это спасение. Но чисто с экзегетической точки зрения можно заявить, что Божий дар - это вера, что Божий дар – это благодать и можно сказать, что Божий дар – это спасение. Если мы настаиваем на однозначном толковании этого стиха, и приводим этот стих в доказательство того, что вера - это есть Божий дар, то это уже не является корректным, хотя мы можем иметь такое мнение и точку зрения. Но настаивать, что это единственно верное толкование Еф.2:8 никак не возможно. Т.е. необходимо смирение и понимание своей ограниченности, что очень часто воспринимается с большим трудом. Надо научиться слушать. Не навязывать свое понимание, а предлагать его. Т.е. отнестись к собеседнику с уважением. С советских времен мы воспринимали язвительное отношение к собеседнику, когда называемых всех несогласных клеймили, шеймили, обзывали всякими нехорошими словами и главное тон любой статьи, любого диалога был очень язвительный. Я не хочу даже повторять или приводить примеры такого отношения. Но, к большому сожалению, встречаю в богословских дискуссиях, в статьях серьезных людей, вот такое же язвительное отношение к собеседнику. Когда передергиваются отдельные слова, фразы, нет уважительного отношения. Фактически если мы говорим о любви к ближнему, то в нашем контексте, рассуждая о богословской дискуссии, обсуждениях, она проявляется в уважении собеседника. То есть именно уважение дает возможность доказать, что я действительно люблю моего брата.
Поэтому закончить мне хотелось бы такими словами: «Братья, любите друг друга и снисходите, если кто-то мыслит иначе, чем я». Пусть Господь нам в этом поможет.