Вопрос о смысле жизни нередко ставит людей в неловкое положение. Не правда ли, гораздо проще отвечать на вопросы, касательно целей конкретного проекта, путешествия, учёбы или профессиональной деятельности? Когда же затрагиваются более глобальные темы, а именно, осмысле человеческой жизни в целом или о смысле существования Вселенной, нам приходится сознаваться в том, что мы никогда серьёзно не задумывались об этом, либо задумывались, но так и не нашли ответа. Иногда можно услышать и скептический ответ. Один из моих преподавателей в университете однажды высказал идею, что поиск смысла жизни – это просто напрасная затея. Он даже предположил, что люди рано или поздно перестанут искать смысл жизни, как некогда перестали искать формулу получения золота или создавать вечный двигатель.
Однако поиск смысла на самом деле является глубинной и неискоренимой человеческой потребностью. «Стремление найти смысл жизни является главной мотивирующей силой в человеке... Я не побоюсь сказать, что в мире не существует более действенной помощи для выживания даже в самых ужасных условиях, чем знание, что твоя жизнь имеет смысл», - утверждает известный психолог Виктор Франкл. Будучи узником концентрационного лагеря, Франкл наблюдал, как по разному вели себя люди в чрезвычайных обстоятельствах «царства смерти». Сохранить человеческое достоинство, мужественно переносить кошмары лагерной жизни и даже помогать выживать другим могли только те узники, которые не потеряли духовных ориентиров и ощущения осмысленности своего существования. Франкл отмечает в своих воспоминаниях, что «...в той чрезвычайной пограничной ситуации, в которой находился человек в лагере, тот смысл, осуществлению которого он должен был посвятить себя, должен был быть настолько безусловным, чтобы он охватывал не только жизнь, но и страдание и смерть.» Смысл жизни не должен зависеть от изменчивых жизненных обстоятельств или от милости случая, иначе радикальные жизненные перемены могут легко выбить почву из под ног у человека и спровоцировать опасный жизненный кризис, чреватый глубокой депрессией и даже самоубийством.
Мысли о самоубийстве, кстати, посещают людей не только в стеснённых обстоятельствах, связанных с мучительной неизлечимой болезнью или тяжёлой жизненной утратой. Отсутствие смысла жизни уже само по себе может быть достаточным фактором для подобных настроений. В своей «Исповеди» Лев Толстой описывает, как идея самоубийства охватила его сознание тогда, когда его жизнь внешне выглядела вполне благополучной. Он был уже известным писателем и у него было практически все, о чем мечтает большинство людей: любящая жена, хорошие дети, большое имение, и крепкое здоровье. Однако два простых вопроса «Зачем?» и «Ну, а потом?», которые писатель мысленно задавал себе в отношении своей деятельности и своих жизненных ценностей, постепенно привели его к осознанию призрачности и бессмысленности всего происходящего. «Я не мог придать никакого разумного смысла ни одному поступку, ни всей моей жизни. … Не нынче завтра придут болезни, смерть (и приходили уже) на любимых людей, на меня, и ничего не останется, кроме смрада и червей. Дела мои, какие бы они ни были, все забудутся раньше, позднее, да и меня не будет. Так из чего же хлопотать? Как может человек не видеть этого и жить – вот что удивительно! Можно жить только, покуда пьян жизнью; а как протрезвишься, то нельзя не видеть, что все это только обман, и глупый обман!»
Толстой повествует далее, как мысль о самоубийстве сделалась настолько естественной для него, что он вынес из своей комнаты шнурок, чтобы не повеситься и перестал ходить с ружьем на охоту, «чтобы не соблазниться слишком легким способом избавления себя от жизни». Однако вместе с мрачными мыслями, писателя также посещали смутные сомнения в верности его рассуждений. Контраст между разумным устройством мироздания и бессмысленностью человеческой жизни должен был иметь какое то объяснение: «Моё знание, подтверждённое мудростью мудрецов, открыло мне, что все на свете – органическое и неорганическое – все необыкновенно умно устроено, только моё одно положение глупо». Ведь есть же люди на земле, которые поняли смысл своего существования и не сомневаются в разумности жизни как таковой! Мучительные поиски привели Толстого к идее, от которой он отрёкся еще в молодости, но которая теперь представлялись ему единственной надеждой на спасение от отчаяния и смерти.
«Но тут я оглянулся на самого себя, на то, что происходило во мне; и я вспомнил все эти сотни раз происходившие во мне умирания и оживления. Я вспомнил, что я жил только тогда, когда верил в Бога.
Как было прежде, так и теперь, сказал я себе: стоит мне знать о Боге, и я живу; стоит забыть, не верить в Него, и я умираю. Что же такое эти оживления и умирания? Ведь я не живу, когда теряю веру в существование Бога, ведь я бы уж давно убил себя, если б у меня не было смутной надежды найти Его. Ведь я живу, истинно живу только тогда, когда чувствую Его и ищу Его. Так чего же я ищу еще? – вскрикнул во мне голос. – Так вот Он. Он – то, без чего нельзя жить. Знать Бога и жить одно и то же. Бог есть жизнь... И сильнее чем когда-нибудь все осветилось во мне и вокруг меня, и свет этот уже не покидал меня. И я спасся от самоубийства …»
Духовный опыт Толстого созвучен опыту многих людей, которые пришли к убеждению, что жизнь – это не пустая и бессмысленная игра. Напротив, она имеет высший смысл. Будучи творением вечного, святого и любящего Бога, человек создан, чтобы жить вечно в общении со своим Творцом.