Бог, говоривший и действовавший в древности, говорит и с нынешним поколением людей со страниц Ветхого Завета, сохраненного на протяжении тысячелетий. В свою очередь, современные знания о древних культурах, в которых родились книги Ветхого Завета, значительно умножились благодаря археологическим открытиям и расширению библейских познаний. Печатное издание Ветхого Завета имеет длинную историю. Это был длительный процесс редактирования, собирания, переписки и перевода. Документы множества авторов, составлявшиеся на протяжении тысячелетия, соединялись и передавались через благочестивых, но подверженных ошибкам людей. Для полной картины всего происходящего в истории человечества, при написании этих книг, Бог использовал как филологические, так и культурные особенности того времени. Несмотря на индивидуальность каждого автора, которых Господь использовал при написании Ветхого Завета, эти два фактора – язык и культурный фон, имеют несомненное влияние на само создание этого великого раздела Библии, что и станет предметом исследования этой работы.
Язык написания Ветхозаветных книг.
Два языка Ветхого Завета, еврейский и арамейский, входят в семейство родственных языков, называемых "семитскими", название которых произошло от имени сына Ноя Сима. Первые семиты пришли с Аравийского полуострова. Многочисленные миграции в Месопотамию, Сирию, Палестину и Африку внесли изменения в их речь, что привело к развитию отдельных, но родственных языков. Достижения лингвистов и филологов прошлого века создали для современных ученых лучшие условия изучения Священного Писания с точки зрения его языка и культурного фона, чем имели все предыдущие поколения в истории Церкви.
Первым рассмотрим употребление еврейского языка. Сходство между еврейским и другими ханаанскими языками признается самим Ветхим Заветом, говорящем о нем, как о "языке Ханаанском" (Ис. 19.18). Повествования патриархов в Бытии предполагают, что семейство Авраама говорило на арамейском языке, и сам патриарх и его потомки научились ханаанскому диалекту, поселившись в Ханаане; Иаков назвал холм в Быт.31.47 по-еврейски (Галаад), а Ливан по-арамейски (Иегар-Сагадуфа). Особую помощь для понимания еврейского языка оказали многочисленные финикийские надписи в период еврейской монархии (X-XI в. до Р.Х.), моавитский камень (прекрасная иллюстрация к родству между еврейским и моавитским) и угаритские дощечки из Рас Шамры в северной прибрежной части Сирии. Хотя угаритский язык лингвистически дальше от еврейского, чем финикийский и моавитский, и писался клинописью, он оказал гораздо большую помощь в изучении еврейского языка и ветхозаветной жизни и литературы, чем другие упомянутые языки, из-за количества и качества написанных на них литературных произведений. Важность этих родственных языков повышается из-за исключительной малочисленности еврейских текстов ветхозаветного периода.
Самые ранние еврейские манускрипты были, несомненно, написаны финикийским алфавитом, который сохранился в упомянутых финикийских и моавитских надписях. Затем, около 200 г., он, по-видимому, был заменен квадратным типом письма, хотя древний стиль еще иногда обнаруживается в рукописях Мертвого моря, особенно в написании Божественного имени Яхве. В ранних манускриптах имеются только согласные, а гласные добавлялись самим читателем . Начертание гласных (или точек, обозначающих гласные) было введено в печатную Еврейскую Библию после 500 г. после Р.Х. масоретами - группой ученых, которые смогли стабилизировать произношение библейского еврейского языка, как они его понимали. Однако древние переводы Ветхого Завета, а также и небиблейские тексты, как ханаанские слова в Амарнских документах, показывают, что традиционное масоретское произношение во многом отличается от оригинального библейского языка. По всей вероятности различные диалекты, существовавшие вначале в библейском еврейском языке, были вытеснены стандартизованным масоретами вариантом языка.
Еврейские слова, как и слова других семитских языков, обычно основываются на корне из трех согласных. Различные образцы гласных букв, как и добавление префиксов и суффиксов, определяют семантическое значение слова. Например, некоторые слова, основанные на корне млк, - мелек ("царь"), малка ("царица"), малкут ("правление"), малак ("он правил"), мамлака ("царство"). Система сочетания слов в еврейском языке несколько отличается от других известных языков. Например, существует два основных времени, определяющих вид действия (совершенный или несовершенный), а не время (которое определяется из контекста). Еврейская грамматика стремится быть ясной и простой, особенно в синтаксисе. Например, сочиненные предложения встречаются гораздо чаще, чем подчиненные, в отличии, например, от английского.
Вопрос связи между еврейским языком и еврейскими формами мышления очень сложный. Лингвисты расходятся во взглядах относительно связи между языком данного народа и его мировоззрением. “Могли ли библейские истины быть выражены на другом каком-то языке? Если полностью отрицать эту возможность, то это значит, что только знание еврейского языка гарантирует точное понимание ветхозаветного значения слова. Если же полностью ее утверждать, что это умаляет тот факт, что Бог избрал для Своего откровения только этот язык, а Бог Библии ничего не делает случайно”.
Второй, арамейский. Когда в середине VIII до Р.Х. Ассирийская империя начала распространяться на запад, арамейский язык был признан официальным дипломатическим и коммерческим языком. В период расцвета Персидской империи (500 г. до Р.Х.) он был вторым, если не первым языком народов Ближнего Востока от Египта до Персии. Победы Александра Македонского привели к распространению греческого языка по всей территории его империи, но он заменил арамейский только частично и процесс этот был постепенным, как это показывает Новый Завет. Несмотря на относительно поздний расцвет арамейского языка, он имел длинную историю прежде, чем стал обиходным языком на Среднем Востоке. Поэтому ученые с большой осторожностью относятся к вопросу датировки отрывков в Еврейской Библии "поздним периодом" на основании встречающихся в них арамейских слов. Книга Бытия показывает тесную связь между еврейским и арамейско-язычными народами (напр., Быт. 31:47). В пророчестве против идолопоклонства среди иудеев Иеремия вставляет стих об отношении к ложным богам на арамейском языке: "Так говорите им: боги, которые не сотворили неба и земли, исчезнут с земли и из-под небес" (Иер. 10.11). По-видимому, он употребил здесь языческий арамейский язык, чтобы обвинение против языческих богов выглядело более наглядно.
Хотя арамейский язык был известен иудейским царедворцам еще до изгнания (заметьте разговор между Езекией и ассирийцем Рабсаком, ок.701 г. до Р.Х.; 4 Цар. 18.17-37), он стал господствующим среди многих простых людей только во время Вавилонского пленения и после него. Так, авторы книги Ездры и книги Даниила не считали нужным давать в своих писаниях переводы длинных арамейских отрывков.
Древние версии Ветхого Завета.
Все древние версии ветхозаветных книг имеют свои особенности, потому что каждая из версий переводилась и составлялась в виду историко – культурного фона. Термин "древние версии" обозначает несколько переводов Ветхого Завета, сделанные в конце дохристианской и в начале христианской эры. Малочисленность древних еврейских рукописей делает эти версии исключительно важными, как свидетельство ранних текстуальных преданий, а их роль в содействии распространения еврейской и христианской религий нельзя недооценить.
Самарийское Пятикнижие.
Трудно сказать когда именно самарянская община отделилась от основной ветви иудаизма. Но в какой то момент после вавилонского пленения произошло четкое разделение на самарян и иудеев. Когда то в это время самаряне, признававшие как каноническое Писание только Пятикнижие, создали свой канонический вариант Писания.
Вспышки враждебности между самарянами, населившими территорию Израиля во время Ассирийского пленения, и евреями, возвратившимися в свои дома после эдикта Кира, вылились в открытую вражду во времена Ездры и Неемии. Эта древняя вражда, начавшаяся еще до поражения Иеровоама, продолжала тлеть еще и в новозаветный период. То, что Писания были собраны в период разногласий, а пророки часто принижали значение северного царства с его столицей в Самарии, несомненно способствовало ограничению Самарянского Канона Пятикнижием.
Хотя не будучи в строгом смысле слова версией, Самарянское Пятикнижие (которое до сих пор почитается небольшой общиной в Наблусе, недалеко от древнего Сихема) сохраняет древнюю и независимую форму еврейского текста. Большинство из шести тысяч масоретских разночтений касается правописания и грамматики. Как евреи, так и самаряне несомненно могли вносить небольшие изменения в текст, преследуя свои собственные цели и интересы. Например, во Вт. 27.4 масоретский "Гевал" - обозначен в самарянском варианте "Гаризим" - святая гора в Самарии (ср. Ин. 4.20). Так и во многих местах Второзакония (напр., 12:5, 11, 14, 18; 14:23 - 25) масоретское выражение "к месту, которое изберет Господь, Бог ваш" было изменено на "избрал", чтобы показать, что святой горой был Гаризим, а не Сион (которым завладели израильтяне только во время царствование Давида).
Самарянский текст является особенно ценным, так как он подтверждает некоторые древние разночтения в версиях, особенно в Септуагинте, которые не совпадают с масоретским текстом почти в двух тысячах случаев. Многие из них касаются исправления правописания. Например, масоретский "Доданим" заменил "Роданим" в Быт. 10:4, 1 Пар. 1.7; в Быт. 22:13 масоретское выражение "и вот позади овен" должно было бы читаться "и вот позади один овен". Эти аллитерации касаются изменения в одном еврейском слове буквы "р" на "д", которые очень схожи в финикийском и квадратном типе письма. Другие аллитерации касаются пропуска слова. Например, в Быт. 15:21, как и в Септуагинте, между Гергесеями и Иевусеями стояли Евеи. Иногда из масоретского текста опускалась целая фраза, которую можно восстановить по Септуагинте и самарянскому тексту, как, например, в Быт. 4:8 после "и сказал Каин Авелю" следует читать "пойдем в поле".
Копия Самарянского Пятикнижия привлекла внимание ученых в 1616 году. Сначала к ней отнеслись с большим энтузиазмом, но затем оценки критиков оказались негативными. Этот текст отличается от масаретского примерно в 6000 мест, и многие решили, что эти отличия обусловлены сектанскими разногласиями между самарянами и иудеями. Более того некоторые рассматривают эту книгу просто как сектантский пересмотр масаретского текста.
Арамейский Таргум.
Влияние на еврейский язык арамейского, ставшего разговорным языком после возвращения евреев из Вавилонского пленения, заставило читать Библию в синагогах не только на еврейском языке, но и давать параллельно ее арамейский перевод. Сначала эти переводы, таргумы, были устными, а затем, очевидно, незадолго да начала христианской эры стали записываться. Основными проблемами, мешающими использовать письменные таргумы в текстуальных изучениях, является отсутствие хороших критических изданий и то, что иногда они становятся скорее парафразами или комментариями, чем переводами.
Самым важным и самым надежным переводом является Таргум Онкелоса, официальный перевод Пятикнижия. Для текстуальной критики Таргум Онкелоса более важен как свидетельство отношения евреев к Ветхому Завету. Его длинная история, с начала христианского периода до окончательного редактирования в IV - V вв. после Р. Х., позволила внести краткие комментарии или интерпретативные глоссы, которые свидетельствуют о развитии иудаизма, но для текстуальной критики они не представляют особого интереса.
В противоположность Таргуму Онкелса, Таргум Иерушалми, т.е. иерусалимский перевод, написанный на палестинском диалекте арамейского языка и законченный около VII в. по Р. Х., хотя и содержит некоторый ранний материал, его перевод Закона загроможден еврейскими преданиями и правовыми постановлениями, что делает его более интересным для изучений иудаизма, чем для текстуальной критики.
Официальный перевод Пророков, Таргум Ионафана, был сделан в Вавилонии около V в. после Р. Х. и признан официальным после первого палестинского редактирования. Он является более вольным переводом текста, чем Таргум Онкелоса, особенно что касается Последних Пророков, и, очевидно, не пользовался таким признанием, как последний. Таргумов Писаний много и они очень различны. Большинство из них представляют собой парафразы, а не переводы, и их поздняя датировка снижает их ценность для текстуальной критики.
Самарянский перевод Пятикнижия, сохранившийся в разных формах, сведений об официальном издании в настоящее время нет, свидетельствуют о том, что обращение первых переводчиков с текстом было достаточно свободным, пока он не приобрел официальную форму.
Септуагинта.
История этого перевода не только уходит в далекую древность, но и окутана еврейскими и христианскими преданиями, которые подчеркивают его чудесное происхождение. Согласно этим преданиям переводчики работали каждый в отдельности, и все же переводы их дословно повторяли один другой. Названный по числу переводчиков, он по-видимому, был сделан в еврейской общине в Александрии между 250 и 100 до н. э.
Как и в случае с таргумами, по мере необходимости стали появляться разные неофициальные переводы, которые стандартизировались в ранехристианские времена, когда Септуагинта стал церковным авторитетным текстом Ветхого Завета.
Септуагинта отличается по богословским взглядам по сравнению с масоретским текстом, но характеризуется буквальностью и точностью перевода, поэтому разночтения в этом переводе нельзя считать случайностью. Тем не менее, Септуагинта представляет особый интерес для текстуальных изучений, так как является формой еврейского текста до его стандартизации в первые века христианской эры. Вместе с Самарянским Пятикнижием и рукописями Мертвого моря перевод Семидесяти толковников является ценным свидетельством домасоретских форм еврейского текста.
Другие греческие версии.
По мере того, как христиане стали все больше пользоваться Септуагинтой, еврейские общины в диаспоре обратились к использованию других еврейских переводов. В начале И века до Р.Х. Аквила, иудейский прозелит и, по-видимому, ученик Акибы, сделал дословный перевод текста, который вскоре был признан многими евреями. К сожалению, до нас дошли только фрагменты этого перевода.
К концу того же века Феодотион, очевидно, также прозелит, переработал старый текст, и его перевод стал более популярен среди христиан, чем евреев. Кроме его перевода Даниила, который полностью заменил Септуагинту, все остальные книги сохранились только в фрагментах. Эти труды, как и превосходный перевод Симаха, дошел и до нас в фрагментах капитального труда Оригена, пытавшегося восстановить первоначальный текст, в котором еврейский текст и различные версии помещены для сравнения в параллельных колонках.
Пешитта.
Это перевод на сирийский язык, очевидно, сделанный в первые века христианской эры. Его ценность для текстуальных изучений ограничивается некоторыми соображениями. Во-первых, некоторые части Пятикнижия, основываются на Палестинском Таргуме. В некоторых отрывках чувствуется несомненное влияние Септуагинты,[9] так что сходство между ними можно иногда рассматривать только как единственное свидетельство о древнем прочтении. Наша способность оценить значение Пешитты для ветхозаветных изучений значительно облегчается публикацией критического издания доктора Боера.
Латинские версии.
Необходимость в латинских переводах появилась сначала не в Риме, а в Северной Африке и на юге Галлии. Основанные на Септуагинте, старолатынские переводы (ок. 150 г. после Р. Х.) представляют интерес больше как свидетельство греческого текста, чем средство для выяснения еврейского текста. Знание древнелатынского предания ограничивается цитатами у латинских отцов Церкви и в некоторых литургических книгах и кратких рукописях.
Многообразие латинских переводов ставит перед Латинской Церковью проблему, какой текст использовать в богослужениях и богословских беседах. Папа Дамаск 1 (ок. 382 г. после Р. Х.) поручил блестящему ученому Иерониму сделать авторитетный перевод. Главные части этого перевода основаны на еврейском тексте, хотя другие отделы Ветхого Завета, особенно Псалтирь, основываются на греческих версиях. Использование им еврейского текста ставило иногда под сомнение его перевод, особенно у его лучшего друга Августина, хотя это сомнение было необоснованно. Иероним трудился с большим прилежанием и вниманием, и для выяснения трудных мест пользовался главным образом текстами Септуагинты Семидесятитолковников, Аквилы, Феодотиона и Симаха, как и признанным старолатынским текстом.
Сложное происхождение Вульгаты Иеронима ограничивает ее ценность для текстуальной критики, так как некоторые отклонения от масоретского текста могут отражать греческие или латинские переводы, а не домасоретские предание. Кроме того, так как версия Иеронима на протяжении веков не признавалась авторитетной, до Тридентского собора в 1540, она могла подвергаться редакторским изменениям под влиянием других латинских переводов. Поэтому Вульгата, как канонизированная Римско-Католической Церковью версия, требует большой осторожности при ее использовании для восстановления масоретского текста. Однако ценность Вульгаты для исследования в том, что она является домасаретским документом, основанным на еврейской Библии, пусть даже и в значительной мере искаженным за счет влияния уже существующих греческих переводов.
Библейский мир невозможно отделить от древневосточных культур, особенно тех, что существовали в районе "Плодородного полумесяца", между Египтом и Месопотамией. В политическом и культурном отношении Палестина представляла собой часть древнего востока. Международная жизнь и торговля, формы хозяйства и социальные порядки, литература и обычаи — все это связывало между собой страны древнего востока. С формальной точки зрения Библия является произведением древневосточного круга, хотя судьба ее оказалась уникальной. Слово Божье, входя в мир человека, отражается в той конкретной среде, к которой оно обращено. А эта среда носила древневосточный характер. Поэтому изучение древнего востока необходимо для правильного понимания языка, мышления и понятий священных авторов, а также для достоверного и конкретного восстановления исторического фона священной истории спасения, предварившей явление Богочеловека. Культура Месопотами, которую условно было принято называть вавилонской, в разные периоды соприкасалась с древнееврейской и наложила на нее определенный отпечаток. Финикийцы и хананеи оказали наибольшее влияние на израильтян во времена судей и ранней монархии. Это влияние было двойственным: с одной стороны, оно помогло сложиться поэтической культуре древнего Израиля, а с другой — было постоянным соблазном, питавшим языческие склонности народа. Герман Гункель, ученый, больше всего сделавший для выявления древневосточных влияний в Библии, вынужден был признать, “что мифопоэтический материал Востока священные писатели очистили, преобразили и сделали средством для передачи учения, в корне отличного от тех, что бытовали на древнем востоке”.
Библиография
1. Вуттон, Кэнон. Библейская энциклопедия. Россия, Москва: Российское Библейское Общество, 1995.
2. Ла Сор, Уильям Сэнфорд С., Хаббрд, Давид А., Буш, Фредерик У. Обзор Ветхого Завета. Украина, Одесса: Богомыслие, 1998.
3. Ринекер, Фритц, Майер, Герхард. Библейская Энциклопедия Брокгауза. Украина, Кременчуг: Христианская зоря, 1999.
4. Элуэлл, Уолтер, Камфорт, Филип. Большой Библейский словарь. Россия, Санкт Петербург: Библия для всех, 2005. 5. Уильям Сэнфорд С. Ла Сор, Давид А. Хаббрд, Фредерик У. Буш. Обзор Ветхого Завета. Украина, Одесса: Богомыслие, 1998, 26.
6. Уильям Сэнфорд С. Ла Сор, Давид А. Хаббрд, Фредерик У. Буш, 27.
7. Уолтер, Элуэлл, Филип, Камфорт. Большой Библейский словарь. Россия, Санкт Петербург: Библия для всех, 2005, 169.
8. Уильям Сэнфорд С. Ла Сор, Давид А. Хаббрд, Фредерик У. Буш, 33.
9. Фритц, Ринекер, Герхард, Майер. Библейская Энциклопедия Брокгауза. Украина, Кременчуг: Христианская зоря, 1999, 84.
10. Уильям Сэнфорд С. Ла Сор, Давид А. Хаббрд, Фредерик У. Буш, 34.
11. Кэнон, Вуттон. Библейская энциклопедия. Россия, Москва: Российское Библейское Общество, 1995, 68.
12. Александр, Колодин. Пешитта. http://religiocivilis.ru/hristianstvo/christ-p/2594-peshitta- peshitto.html
13. Гункель, Герман. https://slovari.yandex.ru/~книги/Библиологический%20словарь
